Когда я смотрю на Навального, честно, у меня возникает внутренний диссонанс. Глубокая личная симпатия к нему и оптимистичные мысли о будущем гражданском обществе мешают мне разглядеть все нюансы Навального как оратора. А ведь оратор он вполне себе неплохой. Не блестящий, но неплохой. Даже лучше, чем все остальные. Я бы сказал, еще более лучше. Не еле говорит, как квази-Жириновский Михаил Дегтярев, не читает по бумажке как Иван Мельников, не такой безликий как Сергей Митрохин.
Навальный выступает просто, иногда жестко, но понятно. Выступает без риторических изяществ, излишнего краснобайства, может быть, зачастую немного коряво. Но четко и прямолинейно. С едким сарказмом и жесткой критикой коррупции с конкретными фактами. Он хорошо ловит настроения толпы, очень удачно пользуется интерактивом с аудиторией. Даже если крохоборничать и придираться, явных и очевидных ошибок найти там сложно.
Конечно, Навальный пользуется классическими риторическими приемами общения с толпой. Это и персонализация. «Я нужен этой женщине, которая не может пройти томографию». «Я иду на выбору ради мужчины из Жулебино, который не может дворником устроится». Это и активный диалог с публикой. «Вы глупые?» — «Нет!». «Вы готовы выбирать?» — «Да!». Это видно. Не всегда возникает ощущение блистательной импровизации. Но, поверьте, все это приходит с опытом. И у Навального придет.
Многие обвиняют оратора Навального в излишней демагогии. Во-первых, она должна быть по канонам жанра. Во-вторых, ее гораздо меньше, чем у всех остальных. Те, кто считает фразы «Мы здесь власть!» популистской демагогией, наверное, правда, не считают себя здесь властью. Посмотрите ст. 3 п.1 Конституции РФ. Мы как-то быстро забыли и смирились с этим.
Народ у нас любит сравнивать. То с Гитлером, то с молодым Ельциным. Те, кто сравнивает Навального с Гитлером по взмаху кулака на трибуне, вызывают у меня искреннее удивление. Всем известен интернет-ролик, в котором на основании одинаковых взмахов кулаком, ставят знак равенства между Гитлером и Навальным. Хотя нет, никакого удивления. Ролик, скорее всего, слобали нашисты и даже предсказание Ванги добавили. Ничего общего с манерой и риторикой Гитлера у Навального нет. Гитлер горел изнутри, доходил до невероятной эмоциональной кульминации в своих речах. Мало кто знает, что Гитлеру помощники ставили на трибуну блюдце со льдом, чтобы тот в разгар невероятной экспрессии опускал руки, чтобы потушить излишний эмоциональный накал. Этого у Навального, к сожалению, нет. Для сильного эмоционального воздействия нужна образность языка, яркие примеры, аналогии, сравнения. Не просто острый язык.
В целом ораторское амплуа политика больше напоминает американскую манеру публичного выступления. Навальный в работе с электоратом больше у меня ассоциируется с Кеннеди формата 60-х годов. Конечно, больше внешне, чем по содержанию. Кстати, вспомните, Кеннеди выиграл дебаты у Никсона в основном благодаря своему внешнему виду. Никсон смотрелся унылым, бледным, усталым, неярким. Кеннеди – свежий, модный, современный, симпатичный, улыбчивый. Точно также Кеннеди выступал с агитационными речами перед избирателями на импровизированной сцене, даже на стуле, даже с неработающим микрофоном.
Сам же Навальный, видимо, любит Обаму, и это неплохой вкус, который я разделяю. В отличии от тех, кто страдает маниакальными подозрениями в финансировании всего и вся ГосДепом, американская риторика – это не так уж плохо. Это не только впаривающие коммивояжёры или агитирующие саентологи. Она простая, честная, наглядная и абсолютно непафосная.
Многие из риторических и коммуникативных приемов Навального, конечно же, было позаимствовано из предвыборной компании Обамы. Схожих моментов очень много. Начиная от главного слогана «Change» у Обамы и «Измени Россию, начни с Москвы» у Навального, заканчивая активной коммуникацией через e-mail и многочисленные социальные сети. Начиная от общей стилизации и визуализации, заканчивая многочисленными брендированными сувенирами и атрибутикой.
Как и Обама, Навальный активно выступает перед волонтерами, делая ставку на них. Команда Навального. Такой же коммуникационный ход использовал и Барак. Акцент на горизонтальной коммуникации и выстраивание неформального общения между волонтерами – ход достаточно новый для политтехнологии. «Привет, я Алексей Навальный» — не помню, чтобы так неформально и без явной субординации с электоратом общался кандидат в мэры. Даже некоторые визуальные моменты похоже. Рубашка, завернутые рукава, символизирующие открытость и честность.
А вообще, оценивать риторическую форму Навального совсем не хочется. Потому что дело тут вовсе не в форме, а в содержании. И слава богу, что такие слова начали звучать. И мне чхать хотелось, смотрит он в глаза публике по законам жанра или нет. Потому что гражданина во мне намного больше, чем бизнес-тренера по публичным выступлениям.